Each Friday at 7:00 p.m. a bus tour leaves from the square in front of Moscow’s mayoral offices. Its theme is secret and mysterious places in Moscow. People are told about the red stain on the Kremlin Wall, about the restless ghosts of Zamoskvorechye and the black hand in the Novodevichye Cemetery…

Moscow, like any old city, is not only full of myths—it has plenty of real supernatural phenomena as well. I would like to demonstrate the presence of the supernatural in sterile, contemporary exhibition spaces. These are not phantoms visiting as guests. I hunt for ghosts. The spirits manifest the genius of place.

Human contexts do not coincide with those of ghosts. Ghosts and spirits live in literature. I would like to “transfer” them to science, using special spirit technologies. The question of the medium’s role inevitably arises. I think that any experienced artist could serve as a vehicle for spirits. And yet I understand that nothing should be studied or investigated: When a Latvian journalist at the Venice Biennale asked if I was speculating on the “theme of God,” I replied, no, to the contrary, God is always speculating with us (and with me), and in that sense her question was a big compliment. Artists have no enemies—but there are things they may not like. For example, I am saddened by wrong-headed notions of “dirty” and “wild” Russia, “beautiful” Europe and “free” America. An artist never rests, but he prefers comfortable working conditions.

Каждую пятницу в семь часов вечера с площади перед мэрией Москвы отправляется автобусная экскурсия. Ее тема – «Таинственные и загадочные места Москвы». Людям рассказывают о красном пятне на стене Кремля, о мятущихся духах Замоскворечья и черной руке на Новодевичьем кладбище...

Москва, как любой старый город, полна не только мифов, но и настоящих загадочных физических явлений. Мне хотелось бы обозначить существование сверхъестественного в стерильных современных выставочных залах. Это не призраки, приехавшие в гости. Я охотник за привидениями. Привидения проявят гения места.

Контексты людей не совпадают с контекстами духов. Духи и привидения пребывают в литературе. Мне хотелось бы "перевести" их в науку или особые спиритические технологии. Неизбежно возникает вопрос о медиуме. Думаю, любой художник, обладающий опытом, может быть проводником спиритических технологий. При этом я понимаю, что ничего нельзя исследовать или расследовать: когда на Венецианской биеннале латышская журналистка спросила, не спекулирую ли я на "теме Бога", я ответил, что, наоборот, – Бог всегда спекулирует нами (и мной), и в этом смысле ее предположение – большой комплимент. У художников врагов нет, просто что-то не нравится. Например, меня печалят превратные представления о "грязной" и "дикой" России, "прекрасной" Европе и "свободной" Америке. Художник не отдыхает, но предпочитает комфортные условия для работы.